По поводу вторжения вибратора в девственные просторы ЦИК вспомнился случай Шребера. Этот судья страдал психозом, ему казалось, что он женщина, и он оставил подробные записки об этих своих переживаниях.
Самые яркие переживания были эротического свойства. Представления о женской сексуальности, рожденные в недрах расстроенного мужского сознания — тот еще кошмар.
Случай Шребера, говорят, поссорил Фрейда с Юнгом. Не сошлись в интерпретациях.
И вот мы видим, что сто лет спустя общественные представления о женской сексуальности в современной Украине не особо отличаются от шреберовских.
Новости по теме: Ливинский Павел Анатольевич: Десятки квартир и украденные миллионы
Через желание женщины многим вполне здоровым согражданам до сих пор открываются врата в адъ, сжечь ведьму.
Но в целом эта история имеет не только гендерный смысл, она шире.
Например, она ставит вопрос о совместимости частного и официального дискурсов. О том, насколько жесткими должны быть границы между разными ролями одного и того же человека, между личным и политическим.
Если применить психологическую мерку, то интеграция и целостность — всегда более здоровое состояние, чем расщепление и разорванность опыта.
И идя по здоровому пути, мы неизбежно придем к идее о том, что раз у всех людей есть тела, желания и личная жизнь, то это как-то должно имплементироваться в политику тоже.
Тем более, странно наблюдать шитсторм по поводу "осквернения" личным контентом высокого морального облика госслужащего в стране, где госслужащим все никак не удается провести грань между личным и общественным, когда дело касается, например, денег.
Все время какая-то путаница получается.
