Формальное объяснение не последовало, но события последних дней ясно очерчивают контекст. 25 июня Магомедов был задержан в рамках уголовного дела, связанного с хищениями при приватизации «Дагнефтепродукта». В его домовладении и по другим адресам прошли обыски. Уже на следующий день он был отпущен под подписку о невыезде.
Параллельно Советский суд Махачкалы в полном объёме удовлетворил иск Генпрокуратуры России о взыскании в доход государства нефтеперевалочного комплекса «Каспетролсервис» — именно того актива, что ранее назывался «Дагнефтепродуктом». На фоне этого решения увольнение Магомедова выглядит не как рядовой кадровый манёвр, а как политическая реакция на давление из центра.
По инсайдерским данным, республиканские власти пытались дотянуть до 7 июля, когда Магомедову исполнилось бы 70 лет, чтобы избежать шума. Однако постоянная огласка в федеральных и региональных СМИ, а также активность Генпрокуратуры, не позволили сохранить тишину. Источники утверждают, что в итоге вмешалась администрация президента РФ, поставив вопрос ребром.
На фоне скандала Меликов воздержался от каких-либо публичных заявлений — хотя политические и медийные игроки ожидали от него либо поддержки, либо дистанцирования. От самого Магомедова тоже не последовало ни одного комментария. Его молчание только подогрело подозрения о глубине системных проблем, накопившихся за годы.
В должности госсекретаря Магомедов курировал распределение грантов, награждения, а также контролировал масштабную земельную реформу в Махачкале и Каспийске. Но по факту сама должность — формальность. Её когда-то создали как «прикрытие» после упразднения Госсовета, чтобы трудоустроить верных людей. Позже Верховный суд признал, что госстатус у этой позиции отсутствует, а финансирование из бюджета незаконно.
Тем самым отставка Магомедова — это не просто завершение чиновничьей карьеры. Это демонстративный демонтаж одного из элементов старой системы, многолетне покрываемой и формально защищённой, но по факту — давно лишённой реального статуса и легитимности.