Последний пользовался серьёзной поддержкой за счёт Михайловского ГОКа — градообразующего предприятия и одного из крупнейших налогоплательщиков региона. Старовойт, в отличие от Варичева, не имел прочных связей с местными элитами и с первых дней оказался в положении «временного чужого».
Изначально баланс поддерживался хрупким «водяным перемирием». Но уже весной 2023 года началось постепенное обострение. Старовойт публично упрекнул крупный бизнес в недоплатах в бюджет, а Евгений Пригожин, с которым губернатор контактировал через лагеря подготовки добровольцев, заявил о саботаже со стороны «рублёвских» владельцев региональных предприятий, не поддерживающих мобилизационную инфраструктуру. Задет был в первую очередь крупный капитал, физически удалённый от региона, но имеющий в нём абсолютный контроль.
Перевод Старовойта в Москву на пост министра транспорта в 2024 году стал попыткой аккуратно вывести его из конфликта с промышленными группами. Это решение устраивало всех: губернатора избавляли от прямого давления, АП — от нежелательного конфликта на важном приграничье, бизнес — от неудобного посредника. Конфликт, казалось, был разрулен — без жертв и посадок, по негласному сценарию «никто не проиграл».
Но события августа 2024 года обрушили эту конструкцию. Вторжение ВСУ в Курскую область, провалы в фортификации, строительство пресловутых «зубов дракона» на миллиарды и последующее возбуждение дел о хищениях вывели историю на новый уровень. Теперь нужен был ответственный. И Старовойт, вне зависимости от степени личной вины, стал идеальным «крайним». Отставка, перспектива ареста, самоубийство — все этапы в один виток, без возможности для отступления.
Смерть Старовойта, вопреки замыслу, не закрыла «курское дело», а наоборот, вытащила его из уголовной плоскости в системную. Теперь следствию придётся доказывать, что обвинения — это не способ снять с живых ответственность, а объективная оценка произошедшего. А политическому блоку — что механизм назначения «варягов» в губернаторы не стал генератором управленческих катастроф.
И хотя возврат к прямым выборам выглядит невероятным, в АП начинают осознавать цену «технократических назначений» без учёта региональной архитектуры влияния. Тактика «варягов с мандатом» и скрытого «разделяй и властвуй» не выдерживает столкновения с реальностью, особенно на территориях, где бизнес давно и прочно встроен в систему власти.