Будущее тюремной системы: перевоспитание и гуманизация

Будущее тюремной системы: перевоспитание и гуманизация
Будущее тюремной системы: перевоспитание и гуманизация
Считается, что одна из основных задач пенитенциарной (уголовно-исполнительной, тюремной) системы — снижение рецидивной преступности. Другими словами, тюрьма должна не столько наказывать, сколько предотвращать возврат преступника к незаконной деятельности после его освобождения.

Но многие до сих пор считают, что карательная функция первична, а перевоспитание и реабилитация заключенных, возврат их в общество — маловероятная и в реальных условиях почти недостижимая цель. Но такое мнение парадоксально, отмечает издание «Cпільне«. Пожалуй, даже наиболее «кровожадные» сторонники карательной пенитенциарной системы не могут отрицать, что подавляющее число преступлений направлены против собственности, а не против личности. Большинство преступников можно перевоспитать. И это пошло бы на пользу как им самим, так и всему обществу.

Тюрьмы на постсоветском пространстве

В странах бывшего СССР с тюрьмами всё очень плохо. Конечно, в первую очередь это касается стран вроде Туркменистана, где, по сообщениям некоторых СМИ, власти перестали обеспечивать заключенных даже едой, которую узники вынуждены покупать в ультрадорогих тюремных торговых точках. Статистика по рецидивам здесь, видимо, засекречена либо просто не собирается. Возможно, по мнению властей, в стране с полуфеодальной диктатурой она просто не нужна.

 qddiqxuixdietvls

Некоторые подвижки в сторону гуманизации идут в Украине. Так, уровень рецидивной преступности составляет около 33%, которые, по словам министра юстиции Дениса Малюськи, он собирается свести к фантастическому показателю в 5%. Впрочем, каким образом этого можно достичь — понять достаточно сложно. Министр делает довольно смелые заявления. Он предлагает идти по пути Дании и Норвегии (о которых расскажем чуть ниже) и оставить в стране только одну-две сверхсовременные тюрьмы, в которых будут содержаться самые опасные преступники. Малюська также обращает внимание на необходимость социализации преступников (включая даже отбывающих пожизненное наказание).

«Сложно представить, что такие кардинальные изменения пенитенциарной системы могут быть запущены и воплощены в жизнь волей одного министра без структурных изменений в стране.»

Сейчас прорабатывается возможность амнистии заключенных – также из гуманных соображений: можно только представить, к каким последствиям могут привести вспышки коронавируса в переполненных тюрьмах, среди людей, не имеющих возможности соблюдать социальную дистанцию, обладающих ослабленным иммунитетом и лишенных доступа к нормальной медицине. Впрочем, и эта инициатива – палка о двух концах. Без адекватной программы социализации бывших преступников амнистировать людей и выпускать в общество, и без того находящееся под ударом экономического кризиса, пораженное безработицей, — довольно противоречивое решение.

У Малюськи есть действительно работающие, хоть и немного сомнительные инициативы вроде создания платных «vip»-камер для платежеспособных преступников, выручка от которых идет на ремонт в «бесплатных» камерах. Тем не менее в общем его планы выглядят уж грандиозными и фактически невыполнимыми. Сложно представить, что такие кардинальные изменения пенитенциарной системы могут быть запущены и воплощены в жизнь волей одного министра без структурных изменений в стране.

«Тюрьмы в РФ отлично дополняют ущербную правоохранительную систему, которую стоило бы назвать «карательно-репрессивной».»

В России ситуация куда сложнее. Деньги у государства есть, но нет желания что-либо менять. Тюрьмы здесь — это громоздкая, тотально бюрократизированная, невероятно дорогая и бесполезная система. У неё получается хорошо делать несколько вещей: поддерживать собственное существование, тратить миллиарды бюджетных денег, эксплуатировать труд заключенных. Каждый год в СМИ всплывают десятки случаев пыток, издевательств, массовых избиений людей в российских тюрьмах. Несмотря на общественный резонанс, всё это не приводит к позитивным изменениям. В общем-то и не может привести, так как это системная проблема.

Тюрьмы в РФ отлично дополняют ущербную правоохранительную систему, которую стоило бы назвать «карательно-репрессивной», учитывая всё растущее число уголовных наказаний за мыслепреступления, крайне завышенные сроки по статьям, связанным с наркотиками, высокий уровень коррупции среди сотрудников полиции. Уровень рецидива в российских тюрьмах очень высок. 

По неофициальным данным он доходит до 50—60%, по официальным — в среднем по стране рецидивисты совершают 33,2%, и 54% заключенных осуждены не в первый раз (две трети же отбывают третий или более срок). Это неудивительно, ведь в России не существует никакой системы реабилитации заключенных. Кому это выгодно? В первую очередь государству. Нынешние российские тюрьмы — по сути, фабрики, где можно абсолютно легально использовать фактически рабский труд заключенных, вкалывающих за копейки и хорошую характеристику для условно-досрочного освобождения.

Новости по теме: Бывший начальник колонии «Белый лебедь» найден мертвым с пистолетом в руке

А что за океаном?

Впрочем, хватит о странах СНГ. Представители гражданского общества и вовсе скажут, что тут всё дело в наследии «кровавого совка», а значит, и тюрьмы в СНГ — просто чуть более гуманная версия ГУЛАГа. Но чем тогда объяснить то, что и в «витрине капитализма» в лице США ситуация немногим лучше? То, что в американских тюрьмах сегодня сидит ненамного меньше людей, чем в той же системе ГУЛАГа на пике ее развития, уже ни для кого не секрет. Уровень рецидивной преступности очень высокий — 64% у осужденных за насильственные преступления и 40% у тех, кто был осужден за преступления, не связанные с насилием. По сути, эти цифры сами по себе являются приговором местной реабилитационной системе, которая существует больше на бумаге, чем в реальности.

При этом труд заключенных активнейшим образом используется и в США. Лица, отбывающие наказание в федеральных тюрьмах, трудятся на госкорпорацию UNICOR за смешные деньги, производя множество видов продукции, как правило для Минобороны. Помимо этого, есть в Америке и частные тюрьмы, где содержится около 150 тысяч человек, эксплуатируемых ещё активнее такими компаниями, как CoreCivic и GEO Group.

Оборот частных тюрем достигает миллиардов долларов, ведь они поставщики дармовой рабочей силы для десятков корпораций вроде Boeing, IBM, Microsoft. И они очень щедро оплачивают своих лоббистов. Учитывая высокий процент афроамериканцев среди заключенных, сложившуюся ситуацию можно назвать современным рабством. В 2012 году в тюрьмах США находилось больше афроамериканцев, чем в 1850 году в собственности рабовладельцев.

Есть ли альтернатива?

В то же время есть страны, где смысл пенитенциарной системы заключается как раз в исправлении преступника и в его возвращении в общество, а не в том, чтобы сделать деньги на его рабском труде. Например, в Дании показатель рецидивной преступности составляет 24%. Во многом как раз потому, что датские тюрьмы, такие как Storstrøm, больше напоминают университетские кампусы. Просторные камеры с отдельными ванными комнатами, со стеклами вместо решеток, с общими кухнями, где заключенные сами готовят себе еду. Это попытка социализировать преступников ещё в тюрьме, создать условия, наиболее похожие на повседневную жизнь на свободе.

Тюрьма Storstrøm

Тюрьма строго режима Halden в Норвегии ещё роскошнее – никакой колючей проволоки или вышек, зато масса возможностей для досуга, отдыха или труда, по словам критиков, — лучше, чем во многих домах престарелых. В Норвегии тоже используется труд заключенных, но платят им прилично, смысл этого труда заключается опять-таки в подготовке к освобождению. Как следствие, рецидивная преступность здесь держится на уровне 20%. Впрочем, дело тут, конечно, совсем не в отдельных тюрьмах, а в приоритетах государственной власти, которая в одних странах отдает предпочтение прибыли на изломанных человеческих жизнях, а в других – наоборот, старается усовершенствовать общество, перевоспитав преступников и вернув их к нормальной жизни, дав им необходимые образование и профессию.

«В странах, где нет мощных рабочих движений, нет сильных левых или социал-демократических партий, просто невозможно проводить глубокие социальные реформы.»

Разумеется, эти приоритеты очень зависят от того, какие силы находятся у власти. В США власть представляет интересы корпораций, независимо от того, кто у руля – «правый» Трамп или «левый» Байден, республиканцы или демократы. В той же России государство защищает интересы местного крупного капитала, тесно сросшегося с номенклатурой и составляющего с ней единое целое. В Украине ситуация похожая — с той разницей, что здесь есть несколько кланов олигархов, конкурирующих как друг с другом, так и с зарубежным капиталом.

Дания, Норвегия, другие развитые страны с эгалитарной внутренней политикой отличаются как от США, так и от стран бывшего СССР наличием сильных социал-демократических партий, выросших из мощных рабочих движений. Несмотря на свою во многом соглашательскую политику, нацеленную на сглаживание межклассовых противоречий, социал-демократы всё же в значительной степени выражают интересы трудящегося большинства населения, в том числе и в области пенитенциарных проблем.

Заключенные тюрьмы Halden

В странах, где нет мощных рабочих движений, нет сильных левых или социал-демократических партий, просто невозможно проводить глубокие социальные реформы, независимо от того, какие цели декларируются властями. В США, например, при администрации Обамы пытались реформировать пенитенциарную систему, но это ни к чему не привело. Это говорит о том, что не стоит ждать чудесных реформ и в Украине, даже если Денис Малюська приложит к этому все свои силы. Появись вдруг в России или любой другой стране СНГ такой «министр-реформатор», результат был бы аналогичным. Дело в том, что для таких изменений недостаточно реформ, спущенных сверху. Для этого необходимы коренные, глубокие и радикальные преобразования самой политико-экономической системы.

Автор: Генрих Арзанов; Cпільне


Распечатать
09 декабря 2025 Финансовая афера 4bill: Дмитрий Рукин и его команда украли оборотные средства через электронные схемы и скрылись за границей
23 апреля 2025 В Сочи полковник МЧС Иван Бруяко злоупотребляет своей властью в целях коррупционного бизнеса
23 апреля 2025 Как Олег Князев и Виктор Грызлов утратили миллиарды на добыче угля в шахтах Донбасса
23 апреля 2025 Балерина с миллиардом: как дочь Игоря Шувалова прячет активы своего отца
23 апреля 2025 Пропавшая основательница OneCoin, Ружа Игнатова, оказалась в списке наиболее разыскиваемых преступников в мире
23 апреля 2025 В Ростове-на-Дону были арестованы активы коррумпированного чиновника Виталия Кушнарева
23 апреля 2025 Бизнесменов Кирилла Якубовского и Павла Масловского обвинили в мошенничестве, связанном с золотыми монетами
23 апреля 2025 Власти пообещали привлечь к ответственности напавших на восьмиклассника в одной из московских школ
23 апреля 2025 Рынок отреагировал на новость о переговорах: индекс Мосбиржи превысил отметку в 3000 пунктов
23 апреля 2025 В Оксфорде на протяжении десятилетий напитки подавались в кубке, сделанном из человеческого черепа
22 апреля 2025 Челябинский полицейский Андрей Мельников снова попал под следствие
22 апреля 2025 Во Владимирской области произошёл пожар после мощных взрывов
22 апреля 2025 Во Владимирской области продолжается эвакуация жителей: более 450 человек спасаются от последствий взрывов
22 апреля 2025 Стали известны последние слова Папы Франциска перед его смертью
22 апреля 2025 Власти Ростова снова передали контракт компании с сомнительной репутацией
22 апреля 2025 В Брянске продолжается скандал вокруг крупнейшего мясопереработчика: какие тайны скрывает банкротство Мухтара Бадырханова?
22 апреля 2025 Киевский суд продлил арест генералу Юрию Галушке до 20 июня
22 апреля 2025 Пять миллиардов "грязных" денег и финансовые махинации Ibox Bank: как Алена Дегрик-Шевцова стала балластом для своих покровителей
22 апреля 2025 Банкир Михаил Шихман оказался в СИЗО после перевода 2,4 миллиона евро с использованием поддельных документов
22 апреля 2025 Жена губернатора Алексея Текслера получила статус "первой леди" Челябинской области